Гибель богов

В каком-то смысле история последних 2 500 лет человечества - это история возникновения, расцвета и упадка империй. Египет, империя Александра Македонского, Римская империя…

...держава Карла Великого, Британская империя, Российская империя, Третий Рейх, СССР... Судьба любой империи незавидна - рано или поздно она распадается, давая жизнь новым народам, культурам, государствам и цивилизациям, также как старое умирающее дерево, разлагаясь, создает благодатную почву для молодой сильной поросли.

Империи, правда, не исчезают бесследно - они оставляют после себя немаленькое количество культурных артефактов. Новые хозяева используют этот исторический багаж по-разному: одни строят свою идентичность на собственных доимперских "запасах", игнорируя или уничтожая наследие  метрополии, другие пытаются продлить жизнь этому наследию, активно используя любые его элементы в процессе строительства своего собственного национального дома. Третьи проводят тщательную инвентаризацию наследства, изучают его, а затем принимают решение, что стоит оставить, а что необходимо отправить на свалку по причине национальной и экологической безопасности.

Бывшие республики СССР в этом смысле не стали исключением. После распада Союза - этого продукта модернизации Российской империи - "братские народы" начали активно разбираться с советским прошлым в процессе собственного государственного строительства. И первой жертвой "разборок" стали памятники советской эпохи. Это не случайно - памятникам принадлежит всегда особое место в истории, поскольку они являются такими своеобразными культурными "метками", материальным воплощением идеологических мифов, напоминанием  ныне живущим о том, кому они когда-то поклонялись и каким богам молились.

Исходя из вышесказанного, логичным бы выглядел тезис о том, что так называемую "войну" с советскими памятниками в Прибалтике, равно как и факт их занесения в реестры национального культурного достояния в Беларуси, России или Таджикистане недопустимо оценивать в категориях этики, т.е. "хорошо" это или "плохо". Народы пока оценивают это с точки зрения востребованности памятников (а значит, и советских мифов) в строительстве национального дома.  Если, скажем, в общественном сознании какой-либо нации существует стойкое убеждение, что "СССР дал нам все", то доказывать нации, что это плохо, ибо это памятники преступному режиму и его кровавым вождям - бесполезно. Тем более находясь в позиции стороннего наблюдателя.

Например, в Беларуси существует культ графа Суворова и памятники ему, несмотря на то, что выдающийся борец с турками, топил штыком и саблей в крови восстание под предводительством Костюшки, уничтожая при этом предков теперешних белорусов. Это трагедия, но трагедия исключительно для самих белорусов, которые не сумели пока осознать кровавую роль российского фельдмаршала в своей истории. Они, безусловно, осознают, когда перестанут оглядываться на бывшую метрополию и начнут более пристально всматриваться в полумрак своего "доимперского" прошлого. Нужно только немного терпения, а иногда и толика методологической поддержки со стороны.

Кроме того, нельзя игнорировать тот факт, что коммунистический режим в СССР, и в частности, сталинизм не был осужден на основе международного права. Нюрнбергского процесса над коммунизмом не было. А раз не было, то и формальных правовых оснований утверждать, что памятник Дзержинскому или Ленину - это памятник преступнику, нет. Вот потому  в начале 90-х годов коммунисты отчаянно сопротивлялись проведению такого процесса: приговор суда мог бы просто определить дальнейшую судьбу постсоветских стран, прежде всего, самой России и ознаменовать начало новой Европы.

Священная война

В советском пантеоне можно обнаружить группу памятников, которая явно выделяется на фоне остальных. Это памятники, связанные с событиями Второй мировой войны. Вокруг этих памятников в последние 20 лет на постсоветском пространстве разгорелись самые отчаянные дискуссии, которые стали даже называть "войной идеологий", продолжением боевых действий 1941-45 годов. Споры эти возникли почему-то опять в плоскости "бывшие метрополия-колония", то есть приобрели ярко выраженный постколониальный оттенок. Это не случайно, так как каждый из народов СССР пережил во время той мировой войны свою собственную трагедию и собственную войну, однако, должен был про нее забыть, поскольку она не соответствовала советской идеологии, заменив свои реальные страдания "разрешенными"  страданиями. 

Условно все памятники, связанные с событиями Великой Отечественной, впрочем, как и любой другой войны, можно разделить на памятники жертвам и памятники победителям. Монументы славы и мемориалы скорби. Против памятников жертвам фашизма ни в одной бывшей республике СССР, по-моему, пока не выступил никто. Сомневаюсь, что когда-либо выступит. Памятники жертвам всегда вызывают скорбь и негодование, по причине того, что эти неповинные люди могли бы сейчас жить и радоваться, такие памятники пользуются почитанием и уважением в любой стране. Если бы в Германии появился мемориал жертвам советских, американских и британских бомбардировок, мирным гражданам немецких городов, я бы склонил голову перед их прахом, ведь не бывает жертв оправданных и неоправданных, жертв "справедливых" и наоборот. Жертва всегда права, потому, что она сторона пассивная, слабая и беззащитная, потому-то люди всегда жалеют и оправдывают жертву.

 Отношение же к памятникам солдатам-победителям, даже павшим на полях битвы в постсоветских странах неоднозначное. Может это потому, что величавые монументы героям устанавливались в центрах городов, там же, вопреки вековым традициям, захоранивались останки солдат. Величие скульптур должно было свидетельствовать не только о масштабе сражений, но и о мощи одного гиганта, который одержал победу над другим гигантом. Таким образом, памятник освободителям становился символом имперской мощи, знаком имперского присутствия, как римские колонны или триумфальные арки. В католическо-протестантской  Прибалтике такие проявления "светского язычества" не могли вызвать умиления, поэтому сразу после распада СССР интеллектуалы и правящая элита в этих странах  бросилась в бой с советскими идолами. Так было не везде, так как трагедия Прибалтики была особой, впрочем, как и в большинстве бывших республик.

Белорусский синдром

Беларусь оказалась, наверно, одним из немногих  постсоветских "новорожденных", который растет и продолжает питаться тем, что оставило ему в наследство "самое передовое государство в мире". Именно материальный и духовный багаж советских времен положен в основу национальной идеологии нового белорусского государства. Освоить значительный "доимперский" опыт - Великого Княжества  Литовского и Речи Посполитой двух народов - несмотря на довольно обстоятельное изучение его гуманитариями, не позволили ряд внутренних и внешних факторов, анализу которых уже посвящен не один десяток научных работ. Я бы как одну из причин, лежащих на поверхности, отметил прежде всего, крайне  низкую осведомленность белорусов (причем как правящей элиты, так и рядовых граждан) о своей истории. Видимо, "русский штык и русская школа", как говорил виленский генерал-губернатор Муравьев, действительно отлично постарались на ниве слияния  "белорусов  с   великороссами".

"Все было как было, ведь как-нибудь да было, никогда так не было, чтоб никак не было". Вот уж не знаю, был ли сослуживец бравого солдата Швейка телеграфист Ходоунский белорусом, но этот лозунг как нельзя кстати подходит жителям  нашей "синеокой". Белорусы патологически не могут расстаться со старыми отжившими вещами. Они продолжают их "юзать" до последнего. Тоже происходит и с советскими брендами, мифами, памятниками. В послевоенный период в тогдашней БССР появилось около 400 новых скульптур Ленина, не считая тех, которые были поставлены до войны. Некоторые появились на месте фигур другого великого вождя.

Большинство из этих памятников сохранились до сегодня, заботливо отреставрированные новыми властями. Ведь "камень и бронза есть не просят". Интересно, что в регионах, населенных католиками, эти памятники имеют такие же размеры как скульптуры Девы Марии на перекрестках дорог. Согласно официальной точке зрения, Ленин - "отец белорусской государственности". Не было б Ленина и революции - не было бы БССР (БНР до сих пор рассматривается как "неудачное" государственное образование), а из БССР выросла независимая Беларусь. Вроде и логика правильная, и так всех греет, однако, почему-то никто в Беларуси не ставит памятники Горбачеву и Ельцину, которые по словам того же президента Лукашенко "преступники, потому, что развалили Союз". А ведь без этого развала не было бы независимой Беларуси. Но про это говорящие головы белорусского агитпропа молчат, как и про то, что сослагательное наклонение в исторической науке  - моветон. А что если бы не было трех разделов Речи Посполитой?

Военные мемориалы - особая тема для Беларуси. Вторая мировая война стала безусловной трагедией для страны. Это для СССР она была Великой Отечественной, для России, а для Беларуси это был страшный период. Также как и в Украине, в оккупированной Беларуси шла не просто борьба с захватчиками, шла гражданская война, особенно на западных, недавно "освобожденных" территориях. Даже если бы не было  карательных операций и жесточайших боев при освобождении, по причине этой гражданской войны статус республики-жертвы в СССР Беларуси был бы гарантирован. Партийное руководство в послевоенное время,  как могло, поддерживало этот имидж "жертвы" при помощи различных пропагандистских кампаний, где памятники играли ключевую роль.

Потому памятники жертвам войны, равно как и освободителям - а их в 10-тимилионной стране по разным оценкам насчитывается от 6000 до 8500 - находятся вне зоны доступа критики и с этой точки зрения, обсуждению не подлежат. Одно из главных табу для белоруса. Справедливости ради надо отметить, что большинство из них - монументы скорби в память о жертвах, мирных людях, сожженных, расстрелянных, повешенных многонациональной армией карателей. Самый известный из таких мемориалов - Хатынь. При любом политическом раскладе забвение этим памятникам не грозит - последняя война надолго поселилась в сознании белоруса.

Иное дело - памятники советским солдатам. Формально они окружены такой же заботой, как и памятники жертвам фашизма. Однако во время комсомольских строек 60-70-х годов многие братские захоронения были перенесены из центра на окраину или перезахоронены на военных кладбищах, как например, это случилось в Минске во время застройки центральной части. Тихо и совершенно без всякого обсуждения на заседаниях профкомов и месткомов.  К таким памятникам белорусы снисходительны, ими движут скорей чувства уважение к праху, чем идеологические мифы. А после распада СССР Лукашенко и его элита подошли к советскому военному мифу сугубо утилитарно: уход за военными памятниками и их почитание может принести свои политические и экономические дивиденды, прежде всего, в отношениях с Россией на фоне прибалтийских идеологических баталий. Так камень и бронза начали приносить  еще и ощутимую прибыль при практически нулевых издержках на содержание.

Извечный вопрос

По традиции в статьях такого рода аналитическо-повествовательная часть заканчивается эпилогом в виде развернутого ответа на вопрос: "Что делать?". Прежде всего, повторю тезис, выдвинутый в начале: то, какие из советских памятников  в Украине демонтировать, а какие оставить,  является прерогативой самого украинского народа и его правительства, которая основывается на оценке роли и значении  этого периода в истории страны и для дальнейшего существования государства. Любые окрики со стороны, в первую очередь, со стороны России являются, по меньшей мере, некорректными.

Бывшая метрополия не может указывать бывшей колонии на то, какие чувства и рефлексии должен вызывать у бывшей колонии период их "совместной жизни". А именно так ведет себя российское руководство и российская интеллигенция, используя советскую символику и памятники в качестве меток, знаков своего присутствия. Предложением построить все национальные дома по типовому проекту, где предусматривается еще и общая кухня ни у кого не может вызвать энтузиазма. Этим бывшая метрополия программирует негативное отношение к себе и провоцирует радикализацию определенной части общества. Хотя, из российской истории можно сделать вполне закономерный вывод, что состояние войны с окружающим миром для России скорее является близким к норме.

Демонтаж советских памятников, видится скорее  завершающим этапом десоветизации украинского социума, а не одним  из отправных  ее пунктов. Десоветитизация должна завладеть умами большого количества людей, и не только на  Западной Украине, но, в первую очередь, на восток от Киева. Нельзя ставить телегу впереди лошади: в истории Европы эпохе промышленного переворота предшествовала эпоха Просвещения, а не наоборот.

Апрельские события 2007 года в Таллинне вокруг переноса Бронзового солдата стали поводом для общеевропейской дискуссии, а Парламентская ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) даже попыталась провести резолюцию о памятниках.  Парламентарии попытались стать на сторону эстонцев, для которых фигура в центре города - не просто напоминание об имперском периоде, такая "метка" присутствия  теоретически создает возможность для возвращения тех, кто поставил там  этот обелиск. Такие попытки будут заканчиваться неудачей - опять повторяюсь - до тех пор, пока парламентарии всерьез не задумаются об организации специальной комиссии и международного трибунала по преступлениям сталинизма

Обеспокоенность  России сохранностью советского  военного мифа, его неприкасаемостью в бывших колониях можно объяснить тем, что разрушение этого мифа ставит под вопрос целесообразность пребывания тех же эстонцев, равно как и латышей, литовцев, украинцев, белорусов, молдаван и т.д. в Союзе "нерушимом республик свободных". Советский период полностью теряет свой смысл для большинства постсоветских государств, а Россия лишается всяких идеологических рычагов влияния, которые она еще имеет благодаря тому, что объявила себя правопреемницей СССР.

Чем больше знакомишься с историей Второй мировой войны, тем больше понимаешь - солдаты Третьего Рейха и Красной Армии, бойцы Армии Краевой, Белоруской Краевой Обороны и УПА, воины кайзеровских войск и армии Маннергейма, партизаны Тито и хорватские "усташи"  - все они жертвы, ибо взяли в руки оружие не по доброй воле и не для того, чтобы дать выход своим низменным страстям. Большинство людей не склонны к садизму.  Кто-то защищал свою землю, кого-то принудительно послали на фронт правительства и вожди, кто-то впал в ярость под влиянием военных действий и ложных иллюзий (кривое зеркало и насилие  также могут свести с ума).

Я уверен, что если каждому из тех, кто пошел на фронты Первой и Второй мировых войн дать возможность выбора между обычной мирной жизнью и тем, через что им пришлось пройти, более чем 90% выбрали б первое (несколько процентов мы оставляем на девиантов). А раз так, то оставьте в покое их прах с вашими полубезумными,  почти языческими обрядами: пионерами, вечными огнями, песнями и митингами, маевками и речевками. Перенесите их прах на воинское кладбище, туда, где должны лежать солдаты, и пусть они там мирно покоятся, все вместе, независимо от того, кто и что защищал. А на 9 мая,  в День всех святых или после Пасхи люди принесут сюда цветы, ветераны выпьют "сто боевых грамм" почтив их память, как это делают все христиане. Вот тогда и закончится эта страшная война, которая длилась в течение почти всего XX века.

Фото з сайту www.rusk.ru