Статус Львова: от вчера до завтра

Для большинства львовян, которые попадали в политику, на первом месте всегда была борьба против коммунистического прошлого. Они так и не вышли из рамок борьбы за украинский язык или культуру.

Особенности национальной региональной политики

На заре государственной независимости Украины формировалась ее региональная политика. Для меня тогда было очевидным, что главные приоритеты должны быть отданы четырем городам - Львову, Харькову, Днепропетровску и Одессе. Именно они вместе со столицей должны были бы стать центрами роста, которые будут «вытягивать» свои регионы, а значит - всю страну.

Выбор этих городов, конечно, не был случайным. Во-первых, это были уже сформированные мощные региональные центры со значительным экономическим и кадровым потенциалом. Во-вторых, на базе Львова необходимо было показывать восточным регионам позитивный пример изменений по схеме: «Они первыми выступили за независимость, поддержали демократию, теперь у них лучшая жизнь». В-третьих, Харьков, Днепропетровск и Одесса являют собой становой хребет, от которого еще и до сих пор зависит целостность нашего государства и его стратегический курс европейской интеграции как ценностного выбора. Без этих городов сам по себе Донбасс фактически терял любой сепаратистский потенциал. И, в-четвертых, собственно Донецк не включался в перечень приоритетных центров развития из-за политических факторов: наименьшая (не считая Крым) поддержка независимости Украины, наибольшая поддержка коммунистов и тому подобное.

Такая логика региональной политики вытекала из общенациональных интересов - целостности государства, единства народа, стратегии европейского выбора и тому подобное. В соответствии с ней должна была бы быть разработана и реализовываться государственная инвестиционная политика, направленная на приоритетное развитие четырех городов - Львова, Харькова, Днепропетровска и Одессы.

Однако не так произошло, как теоретически предполагалось. Думаю, что никакой целеустремленной и обоснованной, с точки зрения национальных интересов, региональной политики Киев не проводил. Как и много других сфер общественной жизни, региональное развитие в Украине характеризовалось бессистемностью и субъективизмом. В итоге больше всего не повезло именно Львову. И для этого были как объективные, так и субъективные причины.

Неоднозначность влияния смены элит

К объективным причинам неуспешности развития Львова и Галичины в целом сравнительно с восточными регионами Украины, в первую очередь, можно отнести резкое изменение галицкой управленческой элиты в 1990 году и структурные особенности территориального размещения производства в постколониальной Украине.

В Советском Союзе была очень высокая степень централизации социально-экономической жизни. Естественно, что она сохранилась и в независимой Украине. Особенно это чувствовалось тогда, в первой половине 90-х годов. Поскольку все вопросы решались через Киев, то от того, кто из региона посещал высокие кабинеты, в значительной степени зависела эффективность их решения. Старая элита Харькова или Днепропетровска была знакома со всеми «нужными людьми» в Киеве. Они приезжали в столицу и старыми проверенными методами эффективно лоббировали интересы своих регионов. В Галичине политическая и административная элита полностью изменилась. В результате, во-первых, ее представители объективно были незнакомы с теми, кто занимал ответственные должности в Киеве. А уровень личного знакомства в таких вопросах в наших условиях имел решающее значение. Во-вторых, немало галицких руководителей подсознательно, а может кое-кто и полностью сознательно, не хотели именно так решать вопрос своих регионов. Они не хотели жить по старым советским канонам, поскольку справедливо считали, что победили, получили свободу и демократию, и теперь в независимой Украине все должно происходить в соответствии с национальными интересами, европейским выбором, на принципах демократии и правового государства. Элита Востока Украины так не думала. Ее представители приезжали в Киев с соответствующими аргументами. В итоге много львовских заводов, фабрик, объектов инфраструктуры теряли централизованное финансирование. А, например, в Днепропетровске в то же время с нуля налаживалось производство автобусов и троллейбусов.

Галичина сильно потеряла тогда в промышленном ресурсе, и вообще в развитии. То накопление богатства, которое в те годы состоялось в некоторых восточных регионах, обошло Галичину. Да, конечно, и Донецк, и Днепропетровск имели преимущества в структуре экономики - у них были химическая промышленность и металлургия - отрасли, которые первыми вышли на внешние рынки и стали наиболее прибыльными, а еще уголь и машиностроение. Кстати, машиностроение и электронная промышленность были развиты также во Львове, но именно в те годы они умирали. Харьков и Днепропетровск в значительной мере выжили, а Львов фактически полностью прекратил свое существование как центр электронной и машиностроительной промышленности.

Позже во Львове состоялось своеобразное сближение и взаимопроникновение старой и новой элит, все как-то научились решать свои вопросы. Но время уже было потеряно.

Однако, прошу не воспринимать эти рассуждения как упрек тогдашним руководителям Львова и Львовщины. Это были полностью объективные процессы и неминуемые жертвы. Потому что когда борешься за демократию и законность, то не имеешь права принимать участие в коррупционном перераспределении богатства. Представителям других регионов было легче - они не ставили таких высоких государственнических целей. А если бы их не ставили и галичане, то неизвестно, существовала бы еще Украина как независимое государство.

Как галичане за всю Украину боролись...

Частично можно упрекнуть лишь тех галичан, которые в первой половине 90-х годов занимали высокие государственные должности. Создавалось впечатление, что они были настолько обеспокоены, чтобы их, не дай боже, не обвинили в каких-то прогалицких или прозападноукраинских симпатиях, что готовы были душить своих, даже несправедливо, лишь бы их в этом не обвинили. Хотя в те времена нужно было действовать как раз наоборот. Ведь выходцы из восточных регионов Украины активно демонстрировали лоббизм своих регионов. Для них поддержка своего - это было святое. И никто из них никогда не боялся подобных обвинений.

Также значительный субъективный компонент отставания Галичины в темпах развития заключается в том, что мы не смогли воспользоваться преимуществами географического расположения и ресурсного потенциала. Имея в начале 90-х наибольшие контакты с западным миром, в первую очередь через диаспору и через Польшу, Львов имел шансы стать воротами Украины в Западную Европу, то есть стать не только транспортным, но и торговым, финансовым центром, центром предоставления трансграничных услуг, науки и образования. Но в конце концов до конца 90-х годов стало очевидным, что ни у одной отрасли экономики нет центра во Львове. Большинство импорта из европейских стран во Львов идут через Киев или даже через Москву. Львовские банки не выросли до уровня общеукраинских как, например, днепропетровский «Приватбанк» или харьковский «УкрСиббанк». Все они остались на местечковом уровне. В конечном итоге, можно сказать, что даже стратегическим транспортным центром Украины мы также не стали. Обратите внимание на определенный символ: выезжая из Киева на запад, мы едем «на Чоп», как информируют нас указатели, а не на Львов.

То же в образовании. Например, во Львове почти десятилетие не росло количество студентов государственной формы обучения на юридическом факультете университета. И сегодня говорят, что кроме Киева в Украине существует еще два центра подготовки юристов: Харьков и Одесса. Хотя уровень подготовки юристов во Львове на голову выше, чем в Одессе, но по масштабам - это несоизмеримые вещи, потому что становление юридических школ в Харькове и Одессе постоянно поддерживали и лоббировали из центра.

Почему же неэффективным был львовский лоббизм? Во-первых, в отличие от других регионов, во Львове всегда на низком уровне было сотрудничество между местной властью и представителями региона в парламенте и правительстве, что было закономерным результатом слабой организованности, неструктурированности галицкого общества. Старые структуры были разрушены, а новые еще не приобрели силы и авторитета.

Во-вторых, для большинства львовян, которые попадали в политику, которые приходили в столицу, на первом месте всегда была борьба против рецидивов коммунистического прошлого, за демократические ценности во всеукраинском масштабе. Многие политики из Галичины так и не вышли за пределы проблематики борьбы за украинский язык или культуру. Это также нужно было кому-то делать. Но нередко львовское представительство, к сожалению, этим и ограничивалось. В то время, когда другие регионы, в первую очередь, боролись за денежные потоки, инвестиции, экономические блага и преференции.

Однако в такой роли нашего лобби был и значительный позитив. Если бы Львов и львовяне были другими, неизвестно, получила бы Украина такой феномен, как Помаранчевая революция, и вообще - существовали ли бы мы до сих пор как демократическое государство. За счет того общедемократического потенциала, который шел из Львова, мы, как народ, добывали победы на политических фронтах, в том числе в общенациональном масштабе.

Ресурсы развития и регионализм

Сегодня мы стоим на финише этапа завершения приватизации и первичного накопления капитала. Все больше текущую внутреннюю политику определяют деньги, которые уже где-то сконцентрированы. Деньги сегодня решают и судьбу парламентских выборов, и принятие решений правительством, и привлечение иностранных инвестиций. Потому что принцип экономики очень простой - деньги идут к деньгам. Возьмем Евро-2012. Что с того, что Львов, как город-участник, имеет одно из наилучших в Украине географических расположений. Сегодня в Киеве все чаще продолжаются разговоры, что у Львова заберут право принимать матчи Евро, мол, на львовскую квоту совсем не без основания рассчитывает Харьков. И это очередная демонстрация того, что мы объективно проигрываем конкуренцию с другими регионами.

Для того, чтобы нам, Галичине, Львову, прорваться к опережающим темпам развития, нужно сделать какие-то сверхусилия. И связаны они должны быть не с деньгами. Потому что их просто неоткуда взять. А с интеллектом, организацией и географическим расположением. Это те ресурсы, благодаря которым Львов и регион способны достичь быстрой модернизации и стать одним из центров привлечения капитала. В 90-х годах мы это все проворонили. Но шансы у нас, без сомнения, еще остались.

Сегодня для нас принципиально важной является концентрация интеллектуальных усилий и организация труда. Мы всегда проигрывали в общественной организованности, невзирая на то, что всегда демонстрировали многочисленные позитивные примеры организованности на микроуровне. Эффективное управление требует, чтобы соответствующие руководители посоветовались, приняли решение и выполняли его. А у нас советуются и советуются, все это выглядит демократически, самокритично, но нет решений и нет их выполнения.

Кроме того, наша демократичность нередко перерастает в анархию, одним из проявлений чего более высокий, чем в целом в Украине, уровень коррупции. Слишком многие люди у нас поняли свободу, как возможность творить все что угодно. Недаром среди инвесторов популярна мысль, что в Днепропетровске или Харькове берут взятки и решают вопрос, а во Львове берут и не делают ничего.

Одним из позитивов для нашего региона в плане концентрации ресурсов для прорыва может стать объединение трех галицких областей - Львовской, Тернопольской и Ивано-Франковской - в одну административно-территориальную единицу. Думаю, тогда мы были бы более конкурентоспособны в сравнении с восточными регионами: Харьковским, Днепропетровским, Донецким. Тенденция к децентрализации и регионализму является объективной. Она неминуемо в Украине будет нарастать. Региональные элиты будут требовать все больше прав для себя. Также к этому будет подталкивать экономика и европейская интеграция. Из-за существующей раздробленности мы многое проигрываем.

Но это вопрос не простой. Во-первых, все упирается в общеукраинскую проблематику административно-территориальной реформы. Во-вторых, в местечковый интерес элит меньших областей. Они почему-то думают не о том, что в результате объединения получают возможность стать руководителями большого региона, а о том, что могут потерять руководящую должность у себя в области. Думаю, что Галичина должна на политическом уровне громко затронуть вопрос об объединении трех областей в единый административный регион: для консолидации интеллекта, организованности и кадров во имя развития.

Львовяне, где бы они не жили и чем бы не занимались, должны осознавать, что время борьбы за свободу и демократию путем разрушения старой общественной организации уже завершилось. Все, что мы могли сделать в этой сфере, уже сделано. Будущее зависит от возможности строить новые эффективные общественные институты. И на этом пути мы никогда не сможем повлиять на всю Украину, не показав позитивный пример у себя дома - в своем городе, в своем регионе. Поэтому беспокойство о Галичине - это беспокойство о всей Украине.

Справка ZAXID.NET

Игорь Колиушко - львовянин, народный депутат Украины (1994-2002 гг.), председатель правления Центра политико-правовых реформ.