Цисар, Папа и евреи

Не раз приходилось ловить удивленный взгляд немецких чиновниц, которые принимали у меня документы на регистрацию, как только они слышали город моего рождения. Лемберг?! Как это слово для них не подходило к паспорту гражданина Украины, которая, по их приблизительным представлениям, лежит где-то вблизи Сибири. Нечастые статьи о Львове в немецкоязычной печати вряд ли способны обеспечить достаточный топонимический ликбез.

Так что же пишут в начале ХХІ века журналисты Германии, Австрии или Швейцарии, когда тема таки касается нашего города? Прежде всего, о его славном императорском прошлом.

Очень удачно это сделала журналистка и писательница Ирис Радиш. В статье для еженедельника Zeit  она пишет:

«С кофе сюда пришли последние дни австрийской монархии. Тогда еще Львов принадлежал к западной цивилизации. Каждый, кто держал в руках книжку Йозефа Рота, знает, что еще несколько войн тому назад поездом можно было заехать из Вены или Парижа во Львов и дальше на восток, в страну, где чувствовалось враждебное дыхание царской империи, и где каждый начальник станции носил кайзерско-королевские бакенбарды как знак того, что мир здесь еще не заканчивается. Можно также сказать, что он на этих землях еще и не начинался. И это было бы не таким уже и большим преувеличением».

Поскольку Ирис Радиш еще не успела застать оживления туристической индустрии во Львове, вызванной отменой визового режима для граждан Европейского Союза, то может еще прочитать такие сетования:

«Отрезанная от остальной Европы тонкой завесой визового режима, Галичина погрузилась где-то в степях за польской границей в свои постсоветские сны-ужасы. Она ожидает, что Запад разбудит поцелуем древний Львов к новой жизни. Из Киева поезд доезжает сюда за одну ночь, из Франкфурта дважды в неделю прилетает авиалайнер. В это время года туриста здесь можно встретить реже, чем в горном балинезийском селе. Замечтавшийся, как Венеция, сосредоточенный на себе, как Прага, город покинут на произвол судьбы. Когда американский романист Джонатан Шафран Фоер после недельного путешествия по Украине написал книжку об этом крае и его истории, то он сравнил Львов с Канзас-Сити. Многим, кто еще не побывал во Львове, это показалось гениальным художественным приемом. Хотя в действительности это все равно, что сравнивать замок Сансуси и районную сберкассу в Гамельни. Раньше, когда еще Бальзак, едучи к своей польской графине, ночевал в гостинице «Жорж», Львов называли «Маленькой Веной» и он весь был заставлен памятниками Францу Иосифу. Впоследствии он стал польским, получил имя Львув, был заставлен памятниками Мицкевичу, которых впоследствии вытеснили постаменты Ленина. Для установления памятников Гитлеру у немцев было маловато времени. Советы, которые полвека держали город в тюрьме, уже исчезли. Но об их недавнем присутствии напоминают еще бессмысленные контрольные ритуалы, бессчетные меховые шапки, военные шапки в форме ночного горшка, натянутые на растерянные солдатские лица. Создается впечатление, что ты находишься в закоулке России, куда какой-то шутник перенес габсбургские кулисы».

Часто в статьях поднимается тема львовской поликультурности. Особенно вспоминается толерантное отношение к еврейскому населению. Об этом пишет, в частности, газета Frankfurter Rundschau:

«Лемберг, Львув, Львов - в этом городе сотни лет вместе и по большей части мирно жили представители разных культур и этносов. Город на пороге между Востоком и Западом был важным центром европейского иудаизма. Временами он даже служил убежищем от антисемитских преследований. Хотя его хозяева часто менялись: то были поляки, то австрийцы, то русские - город в центре Европы сумел развить собственный неповторимый стиль. Здесь лелеялась еврейская культура без признаков отграничения и геттоизации. Вплоть до Второй мировой войны, когда национал-социализм грубо прервал эту чрезвычайную, преисполненную жизнью историю. Около 120 тысяч львовских евреев были истреблены национал-социалистами, приблизительно столько же поляков советская власть выгнала из Львова, многие украинцы погибли в ГУЛАГЕ или провели десятилетия в изгнании. Невзирая на все это, Львов, как в свое время написал Йозеф Рот, оставался «городом стертых границ», куском субверсивной «заграницы» в СССР. С борьбой за демократию в независимой Украине нынешнее поколение львовян начало заново открывать историю своего города».

Особенной темой для немецкоязычной прессы был приезд в Украину Папы Римского Ивана Павла ІІ. В Neue Zürcher Zeitung читаем:

«В столице Галичины - Львове, который стал центром возрождения Греко-католической церкви после получения Украиной независимости, Папу встречали с ощутимо большим энтузиазмом, чем в пренебрежительном Киеве. Обитатели Львова в политическом, культурном и экономическом измерениях в настоящее время ориентируются на западных соседей. Ностальгией по советским временам, мечтами о возвращении в объятия Матушки-России здесь и не пахнет».

О разнице в восприятии Папы во Львове и Киеве пишет Wiener Zeitung.

«После двух дней пребывания в столице Украины, которая была в свое время «матерью городов русских», колыбелью восточнославянского христианства, Папа двинулся во Львов - метрополию галицкого Запада, которая испытала совсем другое историческое формирование. В городе, который раньше назывался Лембергом, архитектура которого пронизана духом Дунайской монархии и который до Второй мировой войны принадлежал Польше, Папу, который проезжал улицами на своем «папамобиле», принимали значительно более сердечно, чем в Киеве. В отличие от зачеканенного православием Киева, в Западной Украине живет около миллиона римо-католиков и около пяти миллионов греко-католиков, или, как их еще называют - униатов. Папа сам не раз подчеркивал, насколько важным для него является долгожданный визит в Украину. Именно от посещения Львова - центра национального движения - многие наблюдатели ожидали, что Понтифику удастся изменить страну, как это состоялось в Польше, когда его первый визит туда в 1979 году заложил в стране фундаменты массового демократического движения».

Тема преступности во Львове побудила к написанию статьи корреспондента газеты Welt, который непосредственно столкнулся со здешними воришками:

«Обитатели Львова очень обеспокоены. Прежний Лемберг, который был четвертым по величине городом Дунайской монархии после Вены, Будапешта и Праги, на протяжении года пережил четыре заказных убийства и еще одну попытку убийства... Ходят слухи, что все эти события связаны с переделами сфер влияния после Помаранчевой революции и последующей контрреволюции. «Мы вернулись в ситуацию начала 90-х годов», - сетуют львовские бизнесмены. Тогда в сфере промышленности оставалось значительно больше «неразделенного», чем в настоящий момент. Но еще до этого времени ни одно расследование относительно заказного убийства так и не было доведено до конца. В конечном итоге, то же можно сказать и об отравлении Виктора Ющенко диоксином, когда он еще был кандидатом в президенты.

Большинство гостей галицкой метрополии интересует скорее состояние мелкого криминалитета. А этот многонациональный город имел в свое время в этой сфере большие традиции. Ходила слава о «Львовской школе карманных воров». Они даже имели свой кодекс чести, по которому, в частности, детей и старших людей задевать запрещалось».

Автор статьи рассказал, что и сам стал жертвой воришек, в конечном итоге, но, как он замечает: «Я не являюсь ни маленьким мальчиком, ни старцем, поэтому мне не  на что нарекать». Более того, автор воздает должное мастерству современных воспитанников львовской школы: «Никак не пойму, как это им удалось сделать. В кафе вытянуть мой бумажник из внутреннего кармана, из-под пальто, забрать все деньги, и всунуть бумажник обратно в карман. Это (почти) заслуживает  уважения».

Перевод с украинского - Александр Хохулин